впервые в жизни я сегодня встала на ролики. На роллердроме. С утра катались-катались на коньках, а потом я говорю: - Всё. Поехали познавать неизведенное.
-Ой, тут кто-то разбился, - с интересом сказала я, допыхтев до тёмного угла с ёлочкой. - Кровь на полу запеклась...
Пока я пыхтела один круг, слабо отталкиваясь задней лапкой, Галя успевала сделать три круга как неутомимые подростки. Меня утешало, что я катаюсь потоке трёхлетних и десятилетних барышень в розовом. Неторопливо и важно.
-Не разобралась, как тормозить-то! - просвистела мимо Галя.
-А я не разобралась, как на этих колёсах вообще разогнаться можно, - пробормотала я себе под нос.
Много мам, которые таскают детей за руку: - Учись! Учись, тебе говорю!..
(мамы моего поколения, когда ни асфальта ровного не было, ни роликов) Не спеши, девочка тебя сама объедет! - показывая на меня.
-Девочка тебя так объедет, что собьёт нахрен, - обливаясь потом, думала я, торопливо стуча роликами вокруг мам с детьми.
Хотя, на самом деле это проще скейтборда. Намного. И даже коньков - т.к. падать не так больно. Трижды упала по-крупному, но покрытие хорошее - это не на лёд падать...
И там миленькие мягкие пандусы, и граффити, и чёрнота зала, и "мухи", и жуткая музыка, и чОрная ёлочка в уголке. Короче, все подростковые мрачные радости в одном месте.
А ночами в январе хорошо ходить по городу, ибо он пуст, и странен. У нас фантастическое тепло, поэтому я с удовольствием топаю какими-то старыми маршрутами, ибо "зис из май киндом кам". Галя тут вслух отметила: - Наконец-то у тебя волосы вьются... а то я подумала, что распрямились - всю осень прямые были.
-Они на этой работе всегда прямые. А сейчас я поела уже несколько дней, выспалась, - волосы и повеселели.
Сводила себя в кино. Отстояла очередь в полсотни человек, после - убивала время до сеанса, бродила по зияющим чернотой дворам, поднимая голову вверх, куда ветер уносил целлофановые пакеты, топталась вокруг зловещих ёлок, шелестящих на ветру китайской мишурой, помаргивающих цветными лампочками... в подобных дворах мы семь лет назад навещали мою сестру - сейчас она уже там и не живёт, но какая-то январская ностальгия мне необходима. У меня и так на сердце сплошная рана, когда я иду по Байкальской, где раньше по правую руку у меня отбирали и сносили деревянные дома всей моей жизни; а теперь на очереди то, что по левую... и ни огонька. Заколоченные ставни, глухи окна, слепые мезонины, осыпающиеся наличники, ветви яблони, распростёртые над низкой крышей, прогибающиеся под тяжестью чудесного рыхлого снега, а я иду чуть не плачу - потому что я есть в каждом из этих домов, а их уже, считай, уже и нет.
И сколько бы я не ходила через новые дома, районы, как бы ни прикидывалась, что имею отношение к этой бурной и молодой жизни новостроек, торговых центров, новой жизни и новым людям, но меня нет, нет, нет... меня там нет. И никогда не будет.
И не надо, на самом деле, но... где-то же я должна быть?..
