Пахнет жимолость, медная лампа играет луну.
А луна из ветвей наблюдает глазами совы
За цветеньем настурций - и значит, я скоро усну.
Мне приснится луна, голова почтальона в окне,
Неожиданный шелест рассветного ливня в листве.
Неизвестный знакомец, встречаемый только во сне
И очерченный наспех в зачеркнутой третьей главе.
Он, конечно же, турок, - у турок такие зрачки.
В общем, странно, - брюнеты нисколько не мой идеал.
Прорастает настурция в ворохе из одеял,
В изголовье часы, под ресницами спят светлячки.
Бледно-желтый, лимонный, зеленый, лиловый дымок
Обещает мигрень, аритмию, кошачье нытье.
Нежный турок прекрасной любовью с утра занемог.
Голова почтальона надета в окне на копье.
Не болит голова у совы, у окна, у травы,
Не болит - у луны, у настурции, у светляка.
Наша жизнь коротка, дорогой, наша жизнь коротка...
И печальна, - сказал почтальон, не сносив головы.
Ольга Родионова
