С Гофманом закончила черновую работу. Хватит... не могу больше. Да и слишком много страниц получается - я ж не монографию им должна...
Теперь дошёл черёд до Теофиля Готьфе (представителя от французской литературы). Представлять английскую литературу логично будет Эдгару По (из-за языка), но... мне бы так хотелось кого-то другого, но он самый мрачный - только Шелли могут соперничать, но там другая степень мрачности.
Да, у меня тут целая Антанта - это я придумала, если что... а всё любовь к добровольчеству, военным действиям и детская жадность.

Сологуб сидит в кресле, блестит очками и лысиной, а я хмуро смотрю на него: - Ваши, с позволения сказать, романтики парят в облаках с меренгами и марципанами, над цукатовыми рощами, в веянии ароматов трупов и туберозы, под карканье воронья, а я, как дура, бегаю под ними с "научной базой" (авось приткну куда-нибудь пару умных слов). Никогда не чувствую себя глупее, простите. Нет бы обучить меня сапоги точать да крендели выпекать - всё польза...

Сологуб не отвечает. Он обижен и считает ниже своего достоинства помогать глупым девицам-курицам.
И не очень-то хотелось, - говорю. - Мне бы только отвязаться уже...

Планы до конца осени: довязать шарф (одна полоска, обвязка, кисти!) и дописать романтиков для Сологуба, чтобы перейти ко всему русскому сказочному декадансу.