(Изабель в фильме "Мачеха")
Клюква. Делимся впечатлениями по-поводу "Горя от ума" русского драматического театра из Улан-Удэ. А у нас в классе есть приезжий мальчик Дэни. Он вряд ли оценил всё наше предварительное запугивание по-поводу "Чацкий будет бурят", но даром это не прошло.
Говорю: - А вы заметили, как часто хлопали зрители?
-Да-а-а! Каждый раз, когда свет гасили...
Вайолет: - Поражаюсь, как много людей просто-напросто не читали текст! - они каждый раз надеялись на скорый конец!
-Вайолет, вы не представляете, как много людей в нашем классе не читали этот текст! - бодро подпрыгнула я.
-Мы чита-а-али! - загудели дети.
-Да-а? - нехорошо улыбнулась я. - Кто такой Репетилов?
-Тот, кто репетирует, - неуверенно ответили дети.
-Ладно, оставим. Вот, Дэни, что вас раздражало на протяжении всего спектакля?
-Мужик слева.
-Хорошо, - говорю. - А ещё?
-Софья - высокомерная дура.
-А я так не считаю, - разобиделась я. - Кто ещё так не считает?
-Вайолет, Байрон, Аликс и сотоварищи подняли руки.
Джейн: - Дура. Конечно, дура. Влюбилась в Молчалина, как дура.
-Мало ли, - мы уже обсуждали, что это ничего не говорит о человеке, - напираю. - В кого-угодно можно. И Чацкий ещё что-то требовал...
-Вы бы тоже так делали, - тихо говорит Вайолет.
-Что?
-Вот если бы вы кого-то любили, Анна Андреевна...
-Ну, да... так-то я никого не люблю, - фыркаю.
-Нет, если бы вы были Чацким - вы бы тоже предъявляли какие-то... права?
Класс погрузился в тишину, и мне стало неуютно. Потом нехорошо заныло в животе, я покорябала каблуком пол и сказала: - Ну... наверное, да.
Чтобы сгладить впечатление и отвлечь от себя внимание - рассказала про двух гламурных девушек (блондинка и брюнетка), которые сидели рядом и тихо спрашивали друг друга:
-А что же дальше? А как его зовут? А куда он пошёл?
Вдруг Дэни говорит: - Они были нерусские.
Все удивлённо переглянулись.
я: - Почему? Дэни... они по-русски говорили...
-Нет, я ТОЧНО знаю, что они были нерусские, - упёрся Дэни.
Байрон, вполголоса: - Он догадался, что это были бурятки.
Весь класс грохнул - я тоже не удержалась. Уж больно велико было наше желание материализовать хоть какой-то национальный колорит и поразить Дэни, который шлялся всю жизнь по столичным театрам, но ничего не знает о жизни в монгольских степях.
Продолжение: мама Филибера сегодня шла по улице и встретила англичанина, который неуверенно тыкался от корзинщика к торговке перчатками и обратно, громко требуя "сибирский камень чараит" на улице Купецкого. Мама Филибера сострадательно подошла к нему, выяснила, что его зовут Бэном и отвела в ювелирный.
Продавщицы любезно спросили: - Для кого хотите серёжки? - и принялись мерить, - Подходит? Так, хорошо?
-Для моей темнокожей подруги, - объяснил Бэн.
Они встрепенулись и умчались. Через минуту материализовались с продавщицей-буряточкой.
Далее Бэн повёл себя неполиткорректно и расхохотался.
Дэни послан мне Богом. Он сделал мои уроки не такими унылыми.
Спрашиваю: - Что высоко котировалось в светском обществе того времени?
Мямленье и сомненья.
я, терпеливо: - Что высоко котируется в современной гламурной тусовке?
-Сумочки. - отвечает Дэни.
мы, растерянно: - Сумочки?
-Да. Брендовые сумочки, - кивает Дэни и разводит руками в воздухе.
-И мохнатые собачки? - начинает смеяться Байрон.
-Это уже потом, - невозмутимо говорит Дэни.
Девочки, недовольно: - Он имел в виду успех, стабильность, доход родителей...
Обсуждаем, что нормальные люди надевают в театр.
я: -Главное, чтобы никто из вас не надел футболку с надписью "фак ми".
-А у вас есть такая футболка? - тихо спрашивает Дэни в полной тишине.
-Нет, но у меня была учительница, у которой подобная была, - с гордостью отвечаю. - И она не носила её в театр.
-Дети, готовьте сани летом, ищите Онегина, - говорю.
-Фу! - заныли дети.
-По какому поводу страдания? - спросила безжалостная стерва а.а.
-Мы его разве не прошли?
-Кто такой Мцыри? Кто такие Бром и Хина Марковна? Где жил Пушкин? - холодно продолжила я. - Ни на один из этих вопросов никто из вас не ответил, а "проходили".
-А что-нибудь ИНТЕРЕСНОЕ будет? - начали ныть нимфетки.
-Нет, - ядовито улыбнулась я.
Это нормально, что мне хотелось показать моим деточкам средний пальчик, а? - это непедагогичное желание было столь сильным, что Фрейд удовлетворённо кивнул, глядя на меня с облака, ибо желание затмило всё, но я подавила его и велела убрать тетради, потому что писать-читать сегодня не будем - я понимала, что дети устали: сама я пришла из театра слегка одуревшая от беготни Чацкого и Лизы, хотя... мне ужасно понравилось, как они лежали на его мохнатой шубе и ели шоколадные конфеты. И снег, который шёл за тюлевой чёрной шторой, и гламурная княгиня в розовом и стразах, капроновый голубой бант в длинной косе Лизаньки, и изразцовая печь, где жгли томик Грибоедова...
Сама я отвела на этой неделе 13 уроков и почему-то подустала. Жгла я всю неделю и... не всегда в хорошем смысле. Но Бог всё равно одобрил и даже наградил - после школы я отдыхала от детей, и мы с мамой справляли день рождения Агаты Кристи: я купила клюквенное мороженое мувенпик и мы шуршали золотыми листьями в пустых парках, смотрели, как вода слепит глаза и вспоминали времена, когда мы зачитывались ею по-английски, но, главное, до сих пор не разочаровались - ни в чём из того...
Дочитали "Когда же пойдёт снег" Дины Рубиной. Все малышки, которые тихо умирали от скуки, тайно возрадовались, а я закрыл книжку и спросила: - И что случится с главной героиней?
-Умрёт, - безапелляционно заявил Дэни.
-А кто считает иначе? - улыбнулась я.
-Всё закончится хорошо, - разулыбалась в ответ Вайолет.
-И как это называется?
-Открытый финал, - загалдели.
-И зачем его нам оставляет режиссёр? или писатель?
-Чтобы у каждого был свой конец!
И у каждой недели свой конец, и у каждого из нас свой вариант и всему свой черёд. И как-то оно всё... Мы кое-как выплыли из этой нелёгкой недели, где было пять литератур и один культпоход; и знайте - это странное чувство, когда ты точно знаешь, что осточертел своим детям-подросткам, но тебе ещё нет даже сорока! - чувствую себя молодой мачехой.
(кадр из к/ф "Mona Lisa smile")